Русские чуваки и чувихи в прошлых рассказах.

Прошлые рассказы про темы мои. И отразились они в сознанке моей, как потребные и как непотребные. Но сподобилось мне темы эти в прошлые рассказы перевести.

Когда приходит идея написать  прошлые рассказы, то ничего страшного я в этом сначала не находишь. Ну прошлые рассказы и прошлые. Если чего и случилось  когда-то, то на то они и прошлые рассказы, чтобы осветить свою прошлость. Потом как-то всё с меняется об этих прошлых рассказах. Почему!? Да стыдно. Не писать не могу, а писать эти прошлые рассказы, краска по морде брызжет. Можно конечно соврать . Соврать- дорого не взять. Что-то выдумать, что-то своего добавить и составиться не плохой синдикат в виде прошлых рассказов. Не соврать никак нельзя что о настоящем, что в прошлых рассказах. Некрасивая писанина получится. А хочется, чтобы было смачно.  И ещё: поскольку это будут прошлые рассказы, там русские чуваки и чувихи. Так обзывалась молодежь в те прошлые времена Так вот читайте эти прошлый рассказ про русских чуваков и чувих,  порой очень постыдный. Которые  наполовину из вранья, наполовину из правды.

Как моя подрунька  меня опи’сала.

В рассказе из прошлого много было.  В рассказе из прошлого было такое, что каждый может сказать этого не было. Но в рассказе из прошлого это было.

Подрунька, чувиха моя в  рассказе из прошлого. У меня была и габитус  её – песня:

“Кривоножка моя волосястая,
Крокодильчик, ты мой толстопузенький,
Некудышняя и не сисястая”.

Любовь наша в этом рассказе из прошлого – караул!  А ханку  подрунька, чувиха моя жрала – мама не горюй!

Надо, надо подруньку от винишка отучать.

 А тут ещё сказ от кореша. В ЛТП парился.  Раздухарился на тему.

«Стручок» называется.  Ханыриков лечат. В ЛТП друг против дружки на табуретку. Перед ними тазики пустые. Водочки в стаканчик. Выпей. Выпил. А теперь «стручка» в стаканчик. Выпей. Попробуй не выпей! Мозги вышибут. Выпил. Блевать в тазик. Не блевать не можешь. Эх, раз! Ещё раз,ещё много, много раз! А тазик- то ополосни в сортире.

Вот так вот в прошлом рассказе другана моего.

Я  достал того «Стручка» у знакомого.

Сели  ней на хазе. Эксперимент. Три водяры притаранил. Увидела троицу – расплылась в лице живёхонько.

– Чо за праздник? Чо за праздник такой?

 – День войны с алкоголиками.

Ещё больше в смехе закатилась. Тут  музычка в штиле « Не пускай меня мама на сеновал»

Ни полслова. Ни полсмеха.  Ремешок и к ножке стула. Ремешок к спинке стула.

Смех подруньки сделал ноги. А потом глазёнками из под.

– Садо мазо, мазо садо, миленький, не прочь.  Токмо сперва тяпнем. 

– Тяпнем, тяпнем. Садо мазо безбухлизм.  –

И под ноги подруньке, чувихе моей  таз,-  Стакашка водки- стакашка «стручка», стакашка водки- стакашка «стручка».  «Стручок» позднее водки.

 Водку выпила – «стручок». И в таз, и в таз. Водка  – «стручок» . И в таз и в таз.

– Мамочка  родненькая, не хочу   больше водки. Мамочка  родненькая, блевать  не хочу. Ой, мамочка моя родненькая, спаси меня!  Изверг! Сволочь! Скотина! Тварь!

 Бац! Отключка! Лежит, не шевелится. Я песню спел: «Отучил чувиху! Отучил! Тра-та-та, я отучил!»

Хожу вокруг лежачей.  Дышит.  И слава Богу. На кровать её. Спит, сопит.  

Сам упал. Просыпаюсь. Нет подруньки чувихи моей рядом. След простыл подрунькин. Водки  нет,  нет стакана. На стене карандашом:

Хотел ты, милый, отучить
Меня, паскуда, водку пить,
Чтоб я не пила тебе под стать,
А я тебя решила обоссать.

Смотрю на брюки.  Мокрые и вонючие. Пора стирать.

Книга КОМИСАРИКИ (скачать)

Почта: freebooker@mail.ru

Как  я Никулина подсидел.

(прошлые рассказы)

А не вспомнить ли мне в прошлом рассказе своём Семён Семёныча из «Бриллиантовой руки»?
В   этом прошлом рассказе в дверь вваливается толпа чуваков и чувих, во главе с управдомом, а Никулин в это время с обнажённой чувихой в комнате в полном отвале.
Что-то в этом роде приключилось и со мной бедолагой. Никулин это я пьяный чувак
Были мы как-то с одним чуваком на «скачках». По культурному это означает: танцы. Сняли (это значит, познакомились) двух чувих , А приняли на грудь мы классные чуваки уже в достатке, (это означает, употребили до хрена спиртных напитков). Чувихи в город на танцы притащились. Наверное тоже снять кого-нибудь из городских чуваков. А в общем всё так и вышло в этом прошлом рассказе: чуваки сняли  чувих, а чувихи чуваков. Мне, помню, вдовушка чувиха досталась. Муж той чувихи по пьяной лавочке то ли с мотоцикла сбрыкнулся., то ли в драке на нож налетел. Ну, думаю, вдовушка  чувиха это классно, долго ломаться не будет.
Плясали, плясали, пока не взапрели. А как взапрели, так и вышли вон с танцплощадки, дабы дух перевести. И говорят нам тогда эти чувихи, которые не из города: « А поехали-ка к нам за город, там у нас в клубе тоже танцы». Конечно же мы с  чуваком корешем моим согласились. Отчего не поехать. А может быть там кроме танцев что-нибудь поинтереснее обломится.
А ехать надо было километров двадцать от города. Там в пригороде Дом Культуры и тоже в тот вечер танцы до упаду.
Приехали за город в Дом Культуры. Но я, как нормальный чувак к тому времени уже вдоволь натанцевался, да и чувиха  моя вдовушка тоже наскакалась. Стали мы искать местечко не такое шумливое, как танцпол. Сначала в фойе обжимались. Но там и без нас чуваков и чувих обжимающихся навалом, поэтому начали мы с моей чувихой по комнатам и кабинетам шарахаться, чтобы найти закуток пустой и тёмный. Но все помещения, как назло, либо были закрыты, либо заняты кем-то. Но как говориться: кто ищет, тот споткнётся. Всё-таки нашли мы где-то на последнем этаже, в самом углу скрытую, комнатушку, совершенно пустую, да ещё и с диванчиком. Всё – самое то. и главное, что диванчик есть. Я свою чувиху  в ту секунду на этот диванчик и завалил.  А чувиха  мне, выключи, говорит, свет и дверь закрой, чтобы кто-нибудь кайф не обломал. Я вскочил с чувихи, побежал дверь закрывать. Ключа в замке нет, шпингалета тоже. Да, думаю, хрен с ней с дверью, надо хоть свет выключить. А танцы внизу продолжаются, музыка гремит. Начал искать выключатель. Все стены осмотрел, а выключателя не нашёл. Смотрю небольшая дверца в стене, я её открыл, смотрю, рубильник. Нет выключателя, так есть рубильник, какая разница. Я рубильник дёрг вниз, свет и вырубился. С лёгким сердцем я опять прыг на диван и давай раздевать чувиху. Снял уже всё, что можно было снять, залез уж было на чувиху….
И в этот самый момент в комнате включается свет, а в дверях толпа кричащих, машущих руками , чуваков и чувих. Я пьяненький, не могу сообразить , в чём дело. Смотрю на орущих, машущих руками людей.  Ну как в прошлом рассказе, то бишь фильме.  Семён Семёныч Горбунков,  только с  о пущенными брюками , и голая чувиха тут же, закрывает себя руками  и почти в истошном крике типа: «Не виновата я, он сам пришёл».  Ну чем я не Юрий Никулин?
Оказалось, когда я не нашёл выключатель, это был не выключатель. Я отключил основной рубильник, который питал весь Дом Культуры, и танцпол тоже. Всё разом вырубилось: музыка, свет. Все начали искать того чувака, который это сотворил. А чувак  вот он, с голой чувихой на диване, с поднятым членом наперевес.
Финал.
Я очнулся от холода на автобусной остановке. Рядом чувак, мой кореш дремлет на скамейке. Вокруг ни души. Силюсь что-то вспомнить. Как брагу пили помню, как свет вырубал помню, как толпа в дверь ввалилась тоже помню. Как кто-то мне в глаз съездил, помню, а больше ничего не помню. Бока болят, под глазом синяк Ночь. Ни автобусов, ни такси. И мы с корешем двадцать верст до города пешком.

Когда куда-нибудь ховаешся ты с ней,
Смотри, чтоб не было вокруг людей,
Не то в ответственный момент
Сломает кайф толь чмо, а толи мент.
Комиссарики стихи афоризмы

Не суй куды попало, ведь могут и оттяпать.

(Прошлые рассказы)

                                 Студентка Таня  ещё та чувиха.

А дело было так. Еду как-то я русский чувак на своей старенькой «копейке». Кстати, «копейка» это тоже прошлый рассказ. Только прошлый рассказ СССР. Увы, прошлые рассказы, взятые и Советского Союза до сих пор будоражат умы, требующие возврата.

Так вот, еду я русский чувак. Куда еду не помню, зачем еду тоже не помню. Голосует чувиха. Останавливаюсь, чувиха просит подвезти. Было по пути, и я не отказался. Едем. Я,  как русский чувак, слушаю свой очередной неудачный музыкальный альбом “Москва-Адлер”, чувиха слушает тоже. Тогда русский чувак ещё увлекался шансоном, записывал свои песни, и как мог их пытался распространить. Ничего из этого не выходило, однако русский чувак продолжал стараться.

И во эта  чувиха  вдруг голосит:

– И что нравятся эти песни?

 А  русский чувак так с глупым пафосом в голосе:

Как они мне может не нравиться, если я, русский чувак сам и есть автор и исполнитель этих песен.

Едем дальше, слушаем мои песни. отбарабанила песня «Студентка Таня». И чувиха задаёт мне с ехидцей ещё такой вопросец:

-А эту песню Вы тоже написали?

Русский чувак с тупой гордостью отвечает:

– И эту песню я написал.

 Чувиха помолчала , а потом и  говорит:

Я хочу заняться с Вами оральным сексом.

Ну, тут русского чувака  загениалило. Во, думаю, он,  русский чувак  талант или даже гений. Как чувих прёт на мои песни.
И русский чувак, как идиот так весь и расплылся весь.

 И как тут красивой чувихе откажешь? Заехали в подворотню, где людей поменьше. Чувиха мне бросилась брюки расстёгивать. Русский чувак откинулся, балдеет, купаеся в лучах собственной славы, а чувиха  делает своё дело.

И тут, други мои, самое интересное в этом прошлом рассказе.

Вдруг, ни с того ни с сего, чувиха хвать  член русского чувака зубами и сдавила. Я как заору благим матом. Чувиха отскочила. Смотрю там, где она укусила кровавый подтёк и боль страшная.

-Что ты делаешь? –кричу я, – с ума сошла?

Чувиха в ответ:

– Я студентка и меня тоже Таней зовут

– И что?

– А зачем ты такие гадкие песни про студентку Таню пишешь?

Так это же искусство!

– Вот  получи за своё искусство.

И выскочила пулей из машины.

 Вот такой прошлый рассказ, други мои, получается от меня, русского чувака. И комиссарики этому прошлому рассказу  в вдогонку

Коль стих творишь ты – не греши,

А лучше правильно пиши.

Не так  напишешь,  а затем

Тебе оттяпать могут член.

За русского чувака  Гоподь распорядился.

(прошлые рассказы)

И это будет к Вам не прошлый рассказ  мужика, а рассказ русского чувака. Потому как  какой уж тут мужик в семнадцать-то.  Чувак ещё, да и только. А почему  то будет  прошлый рассказ  от русского чувака а не ещё кого-то?   А будет   рассказ молдого русског чувака, потому что только они поступают так маломозгло. А чем ещё отличается рассказ смолдого  чувака от других. Наивностью своей и дубиностью.

 Но что было, то было, из прошлого времени не стереть.

Боготворил   русский чувак по тому времени Володю Высоцкого. Его все тогда боготворили  И, как говаривал  он,  мастер великого шансона:
“Я женщин не бил до семнадцати лет,
В семнадцать ударил впервые,
Теперь на меня даже удержу нет,
Направо, налево я им раздаю чаевые”.

Так тоже чаевые  и  русский чувак  стал раздавать в семнадцать.

 А почто так? Об том и речуга пойдёт в  рассказе юноши.
Да, да  в семнадцать чувиху  русский чувак встретил на бульварах и втрескался в ту чувиху «по самые не балуйся».

Как уж тут, где уж там  не припомню. То ли чувиха  красоты необъятной была, то ли звякали те «самые не балуйся» у русского чувака в штанах, как бубенчики Аж стон стоял в ушах.

Как говаривал некий пошляк, в своих прошлых рассказах:  мужские периоды делятся определённым образом.   Период  – есть  чем, есть с кем, но негде. Период – есть чем, есть где, но не с кем. И ещё один – есть чем, есть где, есть с кем, а зачем. Но об этом нынче… .

Здесь сошлось всё и в  особенности  «чем».  Где обитал русский чувак,  свободной в тот вечер феерический оказалась хаза.

Лежали там…  Какая я ж это  встреча в трусах. Увы, не далее, не более.

Какой бы это был рассказ  русского чувака, если бы этот  не рассказ тупого русского чувака   и финал состряпался был иначе.

Тут: прижимашки, обнимашки, целовашки. И речи-то  чувихи да русского чувака в постели глупейшие из глупых:

-Я тебя люблю. (русский чувак)

-И я тебя люблю.(чувиха)

-Я тебя хочу (русский чувак)

-И я тебя хочу. Но нет-нет. Ты меня сейчас не трогай. (чувиха)

-А когда? (русский чувак)

-Потом. (чувиха)

– Когда потом?  (русский чувак)

– Потом, когда приедешь. (чувиха)

-Я люблю тебя!(русский чувак)

-И я люблю тебя. (чувиха)

-Но я уеду  несколько дней.(русский чувак)

-Я готова ждать тебя вечно. И потом. (чувиха)

И опять:прижимашки, обнимашки, целовашки и только.

Всегда кому-то куда-то нужно уезжать. И я уехал на неделю.

Не ведал тогда   русский чувак:

 Предательство – дитя натуры женской,

Так стоит ли роптать,

Чтобы сначала, одарив тебя блаженством,

Потом тебе на голову насрать.

(Так русский чувак вставил Комиссарики»)

Рыданья  чувихи были на  перроне, на вокзале, и клятвы были «буду вечно ждать».

«С тобой из пепла я восстала,

С тобой я в пепел обращусь.

Так мужикам мечтать пристало.

Когда ж от этого проснусь»?

И обломал   откровения мои усатый проводник грузин : « Никто и никогда, и кого не ждёт». Ах, грубиян, невежа. А я-то помышлял  иначе.

 Прошла неделя, русский чувак вернулся.  Увы, любовь прошла, завяли кабачки. Прознал: чувиха нашла другого почти в тот час, как я  отъехал.
Какой удар! Я  опозорен!  Я  оскорблен! .

Ах, боже мой. Таких случа’ев будет ещё сколько в жизни. И было, случалось, как то, что  случилось в рассказе прошлом, русского чувака  глупого.

Ну а по тем временам  – мужская честь задета. Да как  она могла быть не задета, на то и есть он  рассказ  русского чувака.
И пацанская глупость продолжалась. За тот позор мой, как русский чувак всё это воспринимал, навешал  оплеух чувихе смело. Чувихе глупенькой и слабой. И вот он как бы смыт   пощёчиной  позор русского чувака.

А может быть в другом позор тот был и злость на неё. За то, что не дала чувиха мне мне дубине, а русский чувак  её не взял.  

Сейчас бы хрен бы выскочила из под меня святой.

Считай иль не считай  подобный факт мужским позором , но ежели за каждый подобный случай лупить по харе бабам,  то харь не напасёшься.
Тут пауза в рассказе  русского чувака.

И продолженье.

Вступился боженька за деву.

Идёт русский чувак на лежбище  обратно я, удовлетворённый местью.
Тут,  самый миг, срывает ветер с крыши дома лист железный.
И этот самый  лист со всей своею высоты, на всю свою железку  ба-бах  мне, русскому чуваку в  харю.
И что же!? Бордовая вся морда, ну прямо, как  свекла. Вот это оплеуха! Нет, не чета  щелчкам, которые  чувихе изменнице отвесил.
Как это всё  назвать? Вдруг Божья месть, каб верил тот русский чувак  в Бога.

И в окончании этого рассказа юноши скажу  комиссариком:

«Кто женщину изменницу имел,

Тот избежит привязанности к ласкам.

Теперь на каждый их прицел

Он застрахован “Каско”.

Вот так  таков он будет прошлый  рассказ русского чувака.

Ведь сисястой нужен франт, береги сей бриллиант.

(прошлые рассказы о большегрудой  чувихе)

 

            Будет Вам сегодня это не только прошлый рассказ, но ещё и рассказ русского чувака .

Побывал  и я  в Одессе. Токо не говорите мне, что в Одессе много еврейских чуваков юмористов. По прошлым рассказам совдепа их не много – они все.  Потому что они так разговаривают. И не об том сейчас я русский чувак скажу . Что я запомнил? В Одессе? Внутренние дворы, а во дворах  комнаты с деревянными  лестницами, где  бродят тараканы величиной с лошадь . А ещё море в Одессе, куда сливается, как говорят сами одесситы, всё говно Одессы, потому что в Одессе не функционирует центральная канализация. Но этот должно быть фейк на совести остроумных одесситов.  И опять не об том скажет вам русский чувак. 

Так вот, лежит русский чувак  на пляже в Одессе,  у того моря  о котором канализационно представляли одесситы. И подставил  русский чувак таким образом свою запотевшую грудинку пышущему ядру.   Лежит русский чувак  и раздражается отсутствием.  Отсутствием кого?  Ну не себя же почитаемого самим собой. В двадцать пять ещё самим собой не раздражаются.   В двадцать  пять ещё самим  собой тупо  любуются.

 Уже заскучал русский чувак.  Заскучал над тем, как бы клёвую чувиху   подснять,  и чтобы к  той чувихе на время  пляжных   загулов  пристроиться.   Лежит русский чувак, смотрит направо – никого кроме голой толпы, лежит, смотрит налево.  Налево как-то всегда сподобней. Лево есть лево. И  вот слева от меня престранная  образовалась чувиха. Лежит чувиха или ходит по пляжу,  а всё одно, руки её всегда скрещены на груди. Ну прямо-таки картина Пабло Пикассо  «Женщина со скрещёнными руками». И как-то эта чувиха со скрещёнными ручками всех сторонится .   

            И всё как бы запрыгал в русском чуваке. И не только  то, что в  общем, “пляж”и”бляж” – слова синонимы, а что-то как бы Пабло Пикассо.  И подкатил к чувихе со словечками.  Оказалось   – Мария из Молдавии. А рук скрещенных с грудей не сымает. А ведь этот чрезвычайный факт ещё более меня в возбуждение кидает. И кое-как и как-то вдруг ручонки опустились. Зарделась вся Марыся, да потупилась глазёнками. А я! Ах боже мой.  Вот тут главное для меня русского чувака.  Где меня не было и куда  русский чувак попалпопал!?  Пацаны! Сколько в море я рыбачил, но такого я не бачил.  Шейла Херши из Хьюстона упала и лежит со своими мини титюшками. Да чо там Шейла- мейла! Астраханские арбузы поникли своей мелюзгой»!  И вижу всё ведь без всяких бантов-имплантатов.  А  коли  силикону подольёшь, так на хрена добро крест на крест.

             А  русский чувак так горд неимоверно. Такую классику чувиху  по пляжу выгуливаю. Ну а дальше, всё по списку.  День на пляже, на ночь русский чувак с чувихой –  в койку. А тут слаже, чем на пляже. Когда бабушка в детстве сказку  сказывала, не так сладко было. На одну лёг, другой прикрылся.  А как  потряхивались, да содрогались, когда в жерло вулкана стержень вползал!  Тут ведь  главное шо?  шоб  ещё по времени поспевал.  И приходилось  тот стержень придерживать от извержения, чтобы вулкан вулкан извергался успевал раньше. Но тот что главное  для русского чувака вот что важное в том рассказе прошлом Так и времечко тянулось. А я русский чувак  город до невозможности. Дефилирую с  чувихой Марусей то по Дерибасовской, то по лестнице вниз от Дюка.   А грудь-то  чувихи Маши дух-дух дух. Запала  сексом на меня  чувиха Маша, так русскому чуваку  почудилось.

            И тут вот главный мой поворот в рассказе прошлом. Не даром  деда  Ленин  свой тот прошлый рассказ произвёл: «Головокружение от успехов». Это в своё время был революционный  рассказ . Вник бы русский чувак в тот рассказ прошлый, умнее стал.  и не было бы у меня этого облома. И с дуру не убеждал  чувиху Маню  основной буфер вперёд выгуливать. Что  этот променад создаст ей такой клёвый фарт, что все бабы по кругу обос.. ся от зависти.  И убедил её.  На свою голову. Через день чувиха  уже приподняла   бузгалтером последнего размера   свои Гималаи на необъяснимую высоту и выступала с ними, как цесарка на смотринах.

А  конец этого рассказа прошлого   – таков.  Отлучился русский чувак  на пять минут по надобности я от чувихи  Марии, и тут же снял её один блондинистый олигарх из Уренгоя и утащил в кабак,  в  котором   мне  бабла только бы на чаёк хватило бы.  

Остался я, братва,  добивать свой отпуск в одиночестве, потому как после Кавказских гор средняя полоса  возвышенности кажется совсем равниной.

А вот вам  комиссарик пацаны по тому прошлому рассказу.

Верных женщин не бывает,
Бывает, что ещё никто не поманил.

А если  кто-то  этого не догоняет,

То это конченный дебил.

Рассказ про русских чуваков,  дураков и локоть – жопу.

(Прошлые рассказы)

 Русские чуваки, как я так это соображаю – времён тогдашних, не нашенских времён.

Когда драгуны друг дружку саблями в прошлых рассказах шкварили. А потом  про то, как шкварили свои в прошлых рассказах сказывали. С туфтой конечно те прошлые рассказы сочетались. Но как тут без туфты. Какой он русский чувак расскажет без туфты, как рыбарь про рыбу.

Время сгинуло, а прошлые рассказы остались, когда  пяток городских  русских чуваков, звиняюсь,   друганов, среди которых был и я,тоже русский чувак, пишущий этот рассказ русского чувака. Припёрлись на деревенские танцульки. По соврэменному это обзывалась –  дискотэка.

Приняли друганы, они же русские чуваки  на грудь изрядно. Какой  же дурак по дискотэке трезвым шляется. Но а коли группа русских чуваков в таком непосредственном состоянии, то ей и местных чувих подавай. А то какие такие русские чуваки без чувих .  Чувихи-то  брызгают глазищами, визжат и смеются в удовольствии, что городские  русские чуваки на них внимание пристроили. В танце чувихи извиваются,   задницами, сиськами и всем ещё, чем можно перетряхивают. А городские-то русские чуваки индюками,  ну прямо хрюшками меж трясущихся задов вальяжно просачиваются. Выпендрёживаются,  какую  из индюшек чувих на жарение выбрать. Так бы было, если б было.  Однако. Прошлые  рассказы  получились. Да не про жарение  индюшек  русских чуваков  составились.

  А не случилось таковое , потому как, деревенские  русские чуваки начинали в углу танцпола ёрзать.   Причина значимая:  деревенским русским чувакам их городские хари  за своих девок напинать. Но пьяным городским чувакам, как говорится, это деревенское бдение  по банану и по барабану. Какая разница, что деревенских чувих не пришлось отжарить, так хоть с деревенскими  русскими чуваками постукаться. Вот тут всё  прошлом  рассказе  по настоящему боевым стало.

Так то оно так, да только не посчитали пятеро городских, русских чуваков на двадцатку деревенских русских чуваков, а то и по более  будет. А  в продолжении будут прошлые  рассказы их об том, как штакетником от забора чуваков отсупонили.

Скажу я ещё  в этом прошлом рассказе ,  что  мы с моими чуваками  не слабоватенькие,  но и не Рембо, чтоб при таком превосходстве толкаться.

 А деревенские  русские чуваки то все  лоси  вскормленные на сельских харчах, морды бардовые от самогонки. Нет, ну, кабы я  со своими  русскими  чуваками к этому времени меньше выкушали,   посчитали их арихметически,  то  воспользовались  альтернативой ретироваться.  Ну, а тут, при таком количестве выкушаного пойла,  как не показать деревенским чувакам , кто мы такие  городские чуваки. И, главное- то,  что любые арихметические  по несоответсвию количества бьющихся  значения   не имели при таком то затуманивании мозговых баклажек.

Дальше в этом рассказе прошлом такое «И вот нашли они большое поле», точнее, вышли на просёлочную дорогу. Этих пятеро, тех – цать. Штакетник забора стал  рыцарскими копьями бившихся за   деревенские сердца дам. И чтоб затем в рассказахпрошлых отразиться.

Но именно это штакетник и спас жизни пятерых безмозглых русских чуваков  от орды таких  же пьяных разбушевавшихся  тоже русских чуваков.  Друганы встали спиной к забору, из  штакетника, держа в руках такой же штакетник, выломленный из того же забора. Пред ними стена деревенских клоунов и тоже со штакетником.  И мини куликовская битва началась. Пятеро  русских чуваков были в более выгодном положении, не смотря на меньшинство, потому что сзади них был высокий забор, по которому и приходились удары палок. Пытающиеся отлупить городских били по забору, толпились и мешали друг другу толкаясь. Совсем  не понравилось  деревенским чувакам, что их удары доставались  забору, а не городским чувакам. И тут один, видно самый умный, потому что белобрысый  из деревенских говорит: «Давайте без колов, на кулаках». И пятеро городских дураков, а как их ещё назвать,  этих русских чуваков грациозно, типа, в американских боевиках отбрасывают кольты, и на кулаках продолжают, они же  палки, в сторону.  Первый ряд деревенских чуваков с таким же с благородством откидывает палки. И начинается уже не Куликовская, а кулаковская битва. Но тут тот же самый белобрысый из деревенских произносит: «Так мы их не возьмём». После этой славной речи первый ряд беспалочников раздвигается. И выступает на первый план второй ряд, который совершенно не отбросил палки. И этот второй ряд начал молотить благородных рыцарей русских чуваков – драгунов.  И пятерым благородным русским чувакам  ничего не оставалось, как присесть на землю и закрыть руками головы. 

 В тот самый миг, когда началось избиение благородных придурков, на крыльцо дома вывалился хозяин с ружьём. Это был владелец того самого забора из штакетника.  Безусловно его не интересовала судьба избиенных русских чуваков, его волновало качество забора. Мужик пальнул в воздух и все гладиаторы, как куры разбежались.

Здесь можно было бы закончить  прошлый рассказ .

Но, с добрым утром! Утро было таким же славным, как битва. Голова трещала. Но не от самогонки ( а чего ещё  пьют в деревне)  а от ударов палками. У всех  пятерых русских чуваков рожи были распухшие и смешные. Тут уж, как говорится, не до секса. У одного чувака, который был лысым, голова превратилась в сизую грушу, второй чувак предстал улыбающимся арлекина на одну сторону. Но самым смешным был я. Точнее, не я, а мой опухший локоть. Когда меня били, я прикрывался руками. Один удар пришёлся прямо по локтю.  От  этого локоть вспух и стал большим надутым пузырём. Но не это было смешно, а весь юмор ситуации в этом прошлом  рассказе , что когда я разгибал руку в локте,   пузырь сжимался, ломаясь в середине, и становился похожим  на задницу . Ну, вылитая жопа,  только маленькая и на локте. Разогну   руку в локте,  и появляется задница на локте., согну – шишка на локте. Остальные четверо русских чуваков,  видя эту задницу, ржут, тряся своими искривлёнными от побоев щеками и головами. Вот такой вам, братцы, и весь прошлый рассказ ,  про кулаковскую битву на деревенской дискотэке, где пятерых русских чуваков отделали, как Бог черепаху .

Коль ты что-то будешь брать наскоком.
Смотри, не ошибись. Вдруг, оп-па!
Набьют хлебало ненароком.
И вышло,  не король ты –  жопа.

Колмиссарики

 На крыше дома я зараз показал ей секс рассказ.

                                              (прошлый рассказ)

Если  прошлый рассказ     рассказ русского чувака, то он, всегда взбудоражит нутрянку. Наводнение на Кавказе Северном – рассказ  про прошлое  про то, что внесло в прошлом шороху. Да о нём  быстрёхонько не щадили усилий,  прошлый  рассказ  этот забыть. Хоть и кубаноидов утопло там предостаточно и барахла и скота разного.

  Есть такой город Армавир. С ним ещё Миша Булгаков, отметился с котом своим в своём  прошлом  рассказе  про чувиху Маргариту. Городок  Армавир состоит на бережку Кубани, а на другом бережку так называемая  Старая Станица, приблуда  Армавира.  Так вот, один из чуваков  в шишкатуре  края послал маляву вниз, чтобы платину открыли плотину, которая находилась по течению выше Армавира. Зачем этот чувак то сотворил, неведомым осталось в рассказуемом  мной прошлом рассказе. Дуболомов среди  этих краевых русских чуваков шишкарей   по самый воротник , но этот  тупой чувак оказался особо дистинктивным., коль  своим  этим прошлым делом из рассказа селенье ухандокал. Старая Станица то находится в низине.  В результате того того прошлого дела  , ту самую Старую Станицу водами наскочившей Кубани,  как Фома хреном  снесло. Согрешившего  высокого члена, естественно, сокрыли.

            Чтобы  матерно не обзываться в писанине соей, я, как русский чувак в своём прошлом рассказе матерщину  на секис подменю. Заявился я  с одной чувихой  в Старую Станицу. Что я там должен был делать с девахой,  все и так знают – красиво секис с девушкой обустроить. У чувихи той  появилось место, где желала, чтобы её  в постели могли секисом порадовать.

И вот, когда силы  в  русском чуваке  на очередной секис закончились,  я снял у стеночки гитарку и стал любименькой  чувихе  песенки спевать , чтобы время протянуть, пока новые силёнки для ещё одного секиса  наведаются. Бацал русский чувак бацал, на гитарке а силёнки  как-то не подтягиваются. 

Ну, клюкнули ещё шампурика, ну пошаманили колбаски, а силов  на секис так же всё и нет.     На Форштадте видно притормозили.  

 А она, чувиха, такая вся лежит в пуховиках, неодетая, ножкой по простынке топчет. Для нового секиса в постели как  бы не прочь готовая.  И глазёнки грустные, так хочется  красивого секиса . А я-то как страдаю. А он оппа. никак, а я всё спеватю, да спеваю.  А что делать? 

Коль не встал он – хоть ты тресни.

Остаётся петь нам песни.

И вот она резкая приостановка  песнопения  русского чувака, то ли на радость не осилемшему секиса  , то ли на беду. Но вот оно  –  в виде мутного Кубанского потока. Американская “Катрина” – это, в сравнении – как плюнуть в блюдце после  чая. И тут  обим  и русскому чуваку и чувихе стало не до красивого секса, так я скажу Вам в прошлом рассказе своём

 Фонтанище  воды рухнуло и в окно и в двери. Чувиха  в визг – Я за шмотки. Хорошо армейская подготовка сказалась. 25 секунд –  как пока спичка у старшины  догорит. В одной руке  шмотьё,  другой чувиху за шкирку и в окно. Так и всплыли. Момент  –  уже и стены  под водой  – и русский чувак со своей чувихой  уже по  крыше ползёт, за трубу хватается. Вокруг темень, слыхать только  – вода плещется. Прошлый рассказ -то,  а ужас в голове до сих пор пляшет.

 Смотрю я на чувиху, а она  сидит  на крыше, в платье, трусишки забыла одеть. Ведь для красивого секиса готовая была Дрожит вся, такая завлекательная. Да и грудка одна наружу выползла.

  Вот тут и проняло меня на крыше  на  секис . Пробило так , как никогда ранее. И я, русский чувак,  во весь свой  голосище,  что великий комбинатор Остап Бендер:

– Граждане, товарищи, заседание продолжается. И лап её за грудь, да за промежность.

– Это у нас будет сейчас  с тобой  красивый секис  .

А она мне:

– Какой красивый секис  ? Чо ты придумал? Какой  секис ? Ты шо, с крыши рухнул? Мы тонем тут.

А я ей  громовым голосом:

– С крыши   рухать некуда. Волна кругом.  Будет секис  и точка.

– Да тут же, как же тут…  Какой  секис…На крыше, неудобно.

Но у меня всё,  красивый секис не в  удобстве.  От обстановки  обрамляющей,  вот такой –  стояк для секиса- домкратом не согнуть.

– Хочу! Тут тебе не пуховик и тут тебе не одеяло. Тут крыша –  романтоз!  Я тебе сейчас такой  секис задам всю жизнь  помнить будешь А  ты так когда-нибудь делала красивый секис на крыше с водой в округе 

– Да, нет.

– А чего бодаешься тогда?

– А если в воду  шарахнемся? Будет нам тогда  секис.

– Шарахнемся, так там будет водяной красивый секс  Всплывём  и по новой секис будет.

– Нет, я боюсь.

 Но мне , как любому мужику, на  секис  коль  приспичит  – бабе на конфликт – что   газетой в ливень голову сокрыть.

– Разворачивайся. Трусишки тебе не сымать, они в Кубани плавают.

Развернулась, встала. В  позу собирателя  сибирской клюквы.  За трубу чувиха  схватилась. И тут я русский чувак присоседился под тот крышный  секс сзади .  А ведь неудобно, ноги по крыше съезжают, того гляди оба в воду стебанёмся. Но представил  русский чувак  своей чувихе тут  свой притрубный  секис  во всё своём размере  что ни в сказке сказать ни пером сочинить . При фосфорическом сиянии с луны,  попца чувихи  такая уж молочная, такая вкусная попца . И чувиху тут на крыше прошибло. Чувиха-то откричала с матерком «давай,давай, на бляху муху!», и русский чувак отрычал  могучим рыком. И такой вот у нас  в моём прошлом рассказе с ней красивый секис  случился.

Сидим на крыше. Веселей стало  и теплее, вместе прижались друг к другу.  Сидим блюкуем про то, что крыша, что вокруг водица,  а не расписные  одеяла с подушкой. Тут иная конъюнктура – аж до желчного пузыря  секис  продрал.

Стало светать, и Кубань прояснилась.  Айвазовский  – отдыхает,  натуры такой на морях не увидать. Вода кругом,  и  только крыши  от домов.  На крышах люди курят. А по Кубани! Чего тут не плывёт! Трупики людские с погоста, коровы,  всплывшие сортиры. Потом и лодки появились.  И стали  с крыш людей  снимать. Заодно и нас сняли. Вот такая оказия в  прошлом рассказ  совершилась.

«Когда, друг мой, поёшь стихи ей,
Будь осторожен, вдруг стихия.
Пусть  тело в страхе и в крови,
Но пенис требует любви».

Комиссарики

Как  я  рыдал и за проституцию страдал

                                       (прошлый рассказ)

Я вам так скажу. Нашу всю мою прошлую жизню  можно  прошлым рассказом    обозвать.  Теперь же   рассказ  про русского чувака станется и  про Шуряка,  тоже русского чувака другана моего.

А штука из прошлого рассказа моего вытекает такова. Шуряк, он,  чувак из прошлого  мого.  Корешивались мы в прошлом с ним не слабо. А что в этом рассказе я за русского чувака Шуряка затеялся. так к этому воспоминания прощлого обнаружились.  Тогда на днюхе у Ваське  русский чувак Шуряк слова перепутал, так из-за того нам  обеи  хари  и расквасили. А кто виновен в этом, коли со всех дырок теле дрыща «Голосуй за конституцию! Голосуй за   конституция» А слышится что? Да  звиняйте меня за прошлый расска этот. Совсем не то слышится,а другое слово , проституция слышится. Прости Господи ишо раз за этот прошлый рассказ. Хотя конституция наша  прошлая тот же, в  кишке уже сидит это «Голосуй».  А голосуй не голосуй, все равно получишь х… . А  что  мой прошлый рассказ   ядрёный сильно получается, так уж вышло, братухи. А что за неё голосовать, кода всё давно отголосовано. И  это всё, что в прошлом, , что не в прошлом. Ясно, что старик Вовка ещё тот русский чувак,  он свою корку хлеба не сдаст.  Валька-то чувиха прошлая космонатка, тоже  сама как   выпендрилась: Быть Володьке русскому чуваку вечным презиком, царьком, значит. А Шуряк мой тоже чувак русский –   обиделся на чувиху Вальку прошлую космонатку–  вот и напутал. Он напутал, а  прилетело нам в обеи хари.

Так вот. Продолжу свой   прошлый рассказ как истинный  русский чувак 

А дело-то было – потопали мы с  Шуряком на днюху к чуваку Ваське.   Голосованка за Конституцию как раз на днюху чувака  Васьки и пришлась. Клавка-то чувиха ещё та, уже к  Ваське прильнула. А по прошлому эта чувиха  с Шуряком терлась.  Шуряк  в прошлом эту чувиху с «плеча» из под Ростова снял, из под дальнобойщиков, да и прикормил.   Кому тут «плечо» непонятка – это по прошлым рассказам киллометраж  между стойломи для  русских чуваков шоферюг дальномеров в  рейсах. А когда Шуряку    Клавка встала поперёк середыша, так Шуряк  за три литра самогона от неё отступился Ваське.   Но это уж мой  откид в прошлое.

Тут, что полагается, на Днюху Ваське чувиха  поляну накрывает.  Приканали и я с Шуряком. Русских чуваков в хате  на лавках мордой об морду. Все ещё тверёзые. Тут чувиха Клавка и сказанула  Шуряку, приобщись, по нашему прошлому застольным рассказом ,   мол,  за русского чувака Ваську да за любовь мою к нему наикрепчайшую. Мне знакомо, говорит,  шо ты речугу справную стряпаешь. И русский чувак, а как же, поднял на грудку ранее, по поводу Конституции нашенской. И чтобы свой  рассказ в застольной обстановке плавней осуществлялся. Он же весь политикан и ему надобно в своём обеденном тосте ту голосованку за Конституцию воссоединить с Васкиной днюхой.  Русский чувак и приобщился. Кабы самогон  в бутылях  был,  а то ведь водяра голимая и вся палёная.   Шуряк и добавил  её гадкую. Взямши в руки вилку, взмахнул ею и глянул возбу’жденно на чувиху свою бымшую Клавку перед рассказом застольным тостом. Вспомнил верно, как в прошлом кувыркались. Чувиха Клавка-то из «плечевых» лучшая проститутка  на  трассе  Москва- Новороссийск была. Такие пируэты выписывала в кабинах дальномеров, балерины из Большого театра ссались   от зависти. Чо говорю, знаю, сам в прошлом  ту чувиху пробовамши.

 И русский чувак, перепутамши Конституция с Проституцией, мотая вилкой по воздуху, как мессершмитт пропеллером, выдвинул свой пьянющий рассказ.

–  Мы, народ, принимаем Проституцию сегодня Российской Федерации и голосуем за неё.

 Все засохли. И Клавка. Ей в мозгу врезалось, что он этим своим рассказом застольным за проституцию на неё на Клавку прошлую показывает.

-Проституция Российской Федерации имеет верховенство на всей территории.  Проституция гарантирует права и свободы каждого человека. Так выпьем за проституцию!- грохнул Шуряк.

После этих слов чувак махнул палёнки и трахнул вилкой по столу, чтоб  вилка свернулась в улитку. Чувиха же  точно приняла в этот  рассказ  его за Проституцию на себя прошлую. Как взяла бутылку в руку палёного шнапса, да как шваркнет чуваку под глаз, а за одно и мне, как другану от русского чувака. И Васька подскочил к Шуряку. Он тоже принял рассказ  шуряка на  прошлого с ним, когда то ему чувиху переправил Он видел, как чувак  на Клавку возбу’жденно по рошлому обнажился.

-Ты чево, – кричит  – вилки крутишь, – они денег стоят. Я тебе за эту чувиху по прошлому четверть самогона оттяпал, а ты крутить надумал?

И чувиха  в визг: “Какого самогонА?

А Шуряк с плеча: Какого-какого!? За первач отступился.  

А чувиха опять в визг: ” Так ты меня за первач выменял?

А Васька смекнул, что ляпнул за прошлое , схватил ту скрученную из вилки амплитуду и ну тыкать в Шуряка. Тут и остальные  русские чуваки из-за стола подтянулись, попинать нас. Как исчезали мы с того симпозиума один сюрреализм знает.

А всё  палёнка. Самогон бы был, (Клавка всегда самогон варит), не бывать тому инциденту.

Такой вот мой прошлый рассказ сентиментальный получился

«Водка нефти перегон

И с утра хреново

Пейте люди самогон

Будете здоровы».

Так говорят Комиссарики. А ещё:

«Поправки к Конституции –

Синоним  проституции

Тем и тешится коррупция –

Народу экзекуция!

Баптисточкe с Камчатки  да плёткою по попке

                                     (Прошлый рассказ)

 

Кто-то мне про прошлое,  рассказ про секты разные  стрекотал. Всё это не тот компот. Мой прошлый рассказ  ныне про баптистку  похлеще станет.  Русский чувак  тогда запоздал. Русский чувак  бы не запоздал, если бы меня ментура по ошибке вместе с бомжами не схрямкала. Так я свой прошлый рассказ начать порешил. Потомчи, разобрамшись, пинка под зад  – и вон из хаты. Но состояние души  уже собакой воет.

         А этот  прошлый рассказ про то , как  звякнули мне чуваки тоже русские на тусняк. Мол, чувихи там будут ништяк  И возник я  в угарном  настрое, когда закваска в самом распале была.

 Оба-на! Настроение ржавое от ментов. А тут ещё  чувих всех классных разобрали.   Одна только чувиха  – не парная убереглась. Махонькая, плюгавенькая,  с большим еврейским  сопливником, и глаза навыкате. Ну не чувиха классная, а чувишка задрипанная А ещё и в чёрненьком простецком платьице и в чёрной косыночке,  что окончательно чувиху в ней  убило. 

Заодно  окончательно испортило мне, как чуваку руссукому  психуху до самого мизинца на пальце левой ноги. Но кабы того не было, то и рассказа прошлого  более не случилось.

– Чо, – задаю  вопросец   обормотам, – тут у нас за жидовочка в чёрненьких слюнявчиках объявилась, типа чувиха?

–  Извини, братела,- ответка мне, – от друганов моих русских чуваков. Кто не поспел, тому и чукарики стоптанные примерять. Баптистка  не чувиха просто абы как- она из секты. У них  по вере трах-тарарах токо с мужем  законным. Так что  жри ханку,и жмурься

 «И так вечерок  уж обгажен ментами» – подумал я, «а тут ещё и баптисточка.  Не потрахаюсь, так накидаюсь».

 И накидался. Хлобыстнул зараз стакан,  другой и отключился, целый день не жрамши. Русский чувак ведь  в отстойнике парился, а там жратвы не дают.
  С утра вскрыл бельма. Банан раскалывается, во рту, как  толпа чуваков в сортире побывала.  Где я, не смекну. Комната какая-то. Кровать. Русский чувак  голый  в кровати ничего себе.  Рядом та чувиха  баптисточка, в той же чёрной косыночке, но уже без платьишка чёрного  – голая. Силюсь  вспоминать, как оно всё содеялось, а оно не вспоминается. Опять силюсь,   а оно  – хрена в тачку. Где был, что делал?  Как сам голый, да  в постели с голой чувихой! Помню  – сектантка чувиха , а более  не помню.

Чувиха– глаза уж открыты, носопыр  торчком. Спрашиваю громогласно:

– Ты кто вообще, чувиха?.

-Директор.

–Чувиха директор! Кокой директор?- 

-Директор парикмахерской в Петропавловске на Камчатке. 

 Русский чувак  как-то с проглотом  приквакнул:

-И чего?
–  А ничего. Вчера прилетели с тобой,  на Камчатку, ну ты и малёха перебрал.

Эта «прилетели» цинкануло в голове  русского чувака,  сурлянулось. Я  вытянулся телом. Что-то я хотел произвести, но моя ротовая полость лишь похлопала губа об губу от её такого рассказа о нашем прошлом ёё постели.  Мозги стали покалываться иголочками, потом побиваться молоточками, потом в них зазвонило колокольчиком. И осторожно  из этого колокольчика – дзинь, дзинь – прошепелявило:
– Так мы что, в Петропавловске на Камчатке? – ляпнул русский чувак.
– А где же ещё, – стрекотнула чувиха, – а сама тут же видя мою невразумительную тристоманию , затёрлась  об мой пенис. А пенису не до того. Пенис, как  тот  прошлый  рассказ прослышал  про Камчатку, так и лёг на дрейф. Чувиха баптисточка не уймётся. То коленочкой потирает пенис, то ножёнкой верхней частью подоткнёт, то пальчиками мелкими давай мять. А пенис –  в дрейф – и баста – гладь морская.

Пенис там, внизу – будь спок, а  по верху  мозги чувака русского обнаруживаться начали:

-Труба дело, – думаю, ясно теперь, что тут отсвечивает из-за окошечек –  полярная ночь. Не врёт, стало быть чувиха, за Камчатку.  Да  блин с ней, с полярной ночью.   Как  отсюда теперь отдираться?  Из Петропавловска ведь  токма лайнером .   Где  я бабуленции на прилёт оттяпал?  Где теперь на отлёт их ущупать? Это тебе не прошлый рассказ после бала Толстого. 

Лежу, молчу, соображаю. Чувиха, как будто мысли  зачитала:

– Для меня билет твой, до твоего Армавира, как мне сходить  пописать, я ведь  сказала, что  директор парикмахерской.  Если классно  мне присунешь , я тебе и билет на обратную дорогу  куплю, и на тачку снаряжу. Вот такой тебе мой сказ 

– Да, без вопросов, – крякнул я и встрепенулся.  Глядь,  и «пенис» с дрейфа снялся, головой возник. И запел я баптисточке в ушко:

– Ты красавица, хоть и баптисточка.  Ты  уже  при параде к этому делу, голенькая.

Сходу и полез я на неё.  А чувиха толк меня крохотульной ручонкой в грудь:

– Врун ты.

– Почему врун?

– Потому что врёшь, что  красавица, но мне малиново. Да так всё равно не пойдёт.  Достаёт после этих словечек  из под кровати  верёвку и ремень,  отдаёт  мне и стрекочет:

-Вот держи

Я опять сурлянулся, в ступор.

-Это зачем?

– Привязывай меня к кровати.

– Зачем?

– Вяжи, не брякай, вяжи, если  желаешь к  дому  дохромать.  Будешь мне присовывать и хлестать меня  ремнём по голой попе. Да посильнее хлещи.

Я, как  русский чувак в натуре что-то, где-то слыхивал из прошлых рассказов про садо-мазо, но  раньше с этим никогда.     Как говориться, по жизни нужно всё опробовать, акромя уринотерапии.

Ведь такой замес! Чувиху  надо удовлетворить. Три в одном флаконе. Садо-мазо, давление собьёшь, и домой умотаешь.

Встала чувиха в позу гималайского лыжника,  привязал я её за руки верёвкой к кровати. А чувиха не унимается не унимается:

-Крепче вяжи.

 Вязал крепче

– А теперь, – кричит, – присовывай  мне посильнее, да шлёпай покрепче. Если буду кричать, визжать, не останавливайся, бей сильней, а то денег не дам на самолёт.

– А если зашибу насмерть? – Кричит ей русский чувак

– Не зашибёшь, я живучая.

И начал русский чувак  хлестатать  чувиху ремнем по заднице, да иметь одновременно её,  а чувиха вопит:

-Присовывай глубже! Присовывай! И хлещи сильнее! Сильней бей Ремнём! Ладонью хлещи! Ремнём! Бей говорю  сильнее да присовывай-долби,  иначе не улетишь.

Чувак русский шибко старается, в мыле весь. А гузка -то у неё справная, хоть и сама плюгвенькая. Раскраснелось свёклой седалище. Бью,  а сам думаю:  отломлю чего-то с дуру, вот забот навалится. А чувиха ещё  больше визжит, бей да бей.

Смотрю, попа её,   ещё больше запламенела сквозь полумрак полосами бордовыми пошла.

 Застонала чувиха баптисточка  дико и кончила, да и русский чувак пришёлся Откинула руки назад  в  кровати,   лежит плющится. Я тоже вспенился, оттянулся, отдыхаю. Полежали недолго,  спрашиваю по культурному:

– Ты в удовольствии?

– В  цвет.

– Теперь-то и с билетами всё нормально будет?

– С какими билетами? – ответствует баптисточка. И так желчно, так умилительно  мне в глаза зенками.  Я аж  ик-ик сделал.  Шлифанула чувиха лоха.
– Как с какими? На ероплан. До  родных пенатов. 
–  А зачем тебе самолёт, если ты и так дома?
– Что  значит дома? Ты же сказала, мы  на Камчатке?
– Барбарбия кергуду –  шутка. Это я  в  Петропавловске на Камчатке  живу,  а сюда в Армавир прилетела. Ну, я тут вздымился:
– А баптистка!?  А секта!?
– Какая баптистка? Какая секта? Шутканулись над тобой  чуваки русские, дружки твои.

-А платье черное? Косынка чёрная?

-Мама тут у меня умерла пол года назад, поэтому  и чёрное пока ношу.  Вот этот дом в наследство оставила. Оформлять прилетела.
– А Полярная ночь!? Вон просвечивает.
– Какая полярная ночь?  Ставни закрыты,  это свет сквозь них просачивается, день уже на улице. Эх, ты! Пить нужно в размер башки своей. Вот такой  Вам мой прошлый рассказ о сектантстве.

Мораль:

      «Товарищ,   в водке знайте  меру,

      Не доверяйте  глазомеру!

      Коль выпьешь с дуру, без оглядки,

      Проснуться можешь на Камчатке».

  Комиссарики.